Лондонская система канализации

Сегодня струящиеся по улицам нечистоты равняются коммунальному коллапсу, а еще 150 лет назад в любом крупном городе это воспринималось как всего лишь досадная неприятность. Первая городская система канализации, в том виде, в котором мы привыкли ее видеть, появилась в Лондоне только в 19-м веке. Проект был настолько революционным и грандиозным, что Лондонская городская система канализации по праву вошла в число индустриальных чудес мира.

Проблема очистки и уничтожения зловонных отходов жизнедеятельности являлась актуальной не только для обитателей Лондона, но и для жителей любого крупного города. Однако для лондонцев в начале 19-го века непродуманная система стоков обернулась настоящей катастрофой.

Еще в 15-м веке по ряду исторических причин население Лондона начало стремительно расти. Большинство жителей из деревень перебирались в город, где существовала возможность найти работу и прокормить семью, а при хорошем стечении обстоятельств вести достойную безбедную жизнь. Постоянно растущее население города нуждалось в огромном количество лошадей, служивших тогда основным средством передвижения. Система отвода стоков, которая смогла бы очистить город от нечистот, становилась жизненно необходимой.

В то время основным источником питьевой воды служили воды Темзы. Зажиточные лондонцы заказывали для себя подвоз воды у гильдии водовозов, а еще более обеспеченные даже подводили к собственному дому водопроводные трубы. Еще в 1582 году было начато строительство водяного колеса, закачивавшего воду из реки. С годами конструкция совершенствовалась, система водоснабжения улучшалась, и к 19-му веку воду лондонцам поставляли воду уже несколько подобных сооружений.

Так как вода подавалась прямо в дома, лондонцы не только строили под домами выгребные ямы, но и пользовались сливными туалетами. Все время существования Лондона нечистоты сбрасывались в Темзу, но их количество было не велико и река за короткий промежуток времени растворяла их и уносила подальше от города. Но в 1815 году количество населения увеличилось настолько, что ситуация стала критической: появилось много сливных туалетов, чистить выгребные ямы и вывозить нечистоты не успевали, и власти приняли, как утверждают историки, одно из самых "глупых" и "непродуманных" решений - направить абсолютно все сточные воды прямо в Темзу, и не ниже по течению, а в черте города.

Можно только представить себе, что произошло с рекой, в которую хлынул поток сразу из 200000 туалетов, скотобоен и конюшен. Следует учесть, что большинство туалетов использовались целыми кварталы, где проживала беднота - на квартал или улицу приходился всего один туалет. Нечистоты бурной рекой понеслись в Темзу, из которой горожане брали воду для питья и стирки белья. Над Темзой, да и по всему Лондону разнесся ужасающий смрад. Власти уже не находя выхода срочно издали указ, запрещавший сбрасывать в Темзу канализационные стоки. Указ этот ни кем всерьез не воспринимался, выгребные ямы постоянно переполнялись, по улице невозможно было пройти из-за обилия конского навоза. Его смывали грязной водой, которая возвращалась в многострадальную Темзу.

Когда в середине века известный ученый Майкл Фарадей решил проехаться по Темзе на прогулочном пароходе, он был поражен, насколько загрязнена вода. Вот что он написал в статье для номера уважаемой лондонской газеты «Таймс», вышедшего 7 июля 1855 года: "Я разорвал несколько белых карточек на кусочки, намочил, чтобы они легко тонули, и в каждом месте, где пароход причаливал, опускал их в воду. Она была так мутна, что при погружении карточек на толщину пальца при ярком, солнечном дне они были совершенно неразличимы. Запах от реки был такой, что казалось, будто мы плывем по открытой канализации".

Летом 1855 года Темза вышла из берегов, и после отлива вод величественной реки все нечистоты остались на берегу, словно сама природа решила наказать жителей огромного города за безответственное отношение к окружающей среде. То лето вошло в историю, как время Великого смрада. Естественно, такое количество нечистот поспособствовало вспышкам эпидемий холеры и тифа. Многие лондонцы от болезней умирали прямо на улицах столицы. Количество жертв Великого смрада невозможно было подсчитать, так как трупы хоронили за чертой города в общих могилах, чтобы хоть как-то сдержать эпидемии. Из Лондона началось массовое бегство. Бежали все - бедняки, зажиточные горожане и даже представители власти.

Показательнее всего выглядит бегство парламента из только что простроенного знаменитого здания на берегу Темзы в Хэмптон-корт, а судов – в Оксфорд. Правда, первые дни с вонью в парламенте пытались бороться пропиткой всех штор хлором и дезинфектами. Однако вскоре автор проекта вентиляции здания написал спикеру, что в таких условиях он снимает с себя всякую ответственность за только что внедренную систему. Спасаясь от запаха и не отнимая от носа платков с розовой водой, члены Палаты общин решили срочно выделить деньги на строительство новой канализации. Ими был принят закон, обязывавший осуществить проект в кратчайшие сроки. В истории Англии это был, пожалуй, единственный случай, когда от решения до принятия закона прошло всего 18 дней.

Спустя какое-то время сильные дожди, основательно промывшие Темзу и ее берега, сняли остроту проблемы, но даже самые недальновидные политики поняли, что откладывать со строительством канализации нельзя. К тому же, в 1854 году лондонскому врачу Джону Сноу удалось убедить современников, что эпидемии холеры, с 1840-х годов периодически выкашивающие население крупных английских городов, напрямую связаны с загрязнением воды, а вовсе не с мифическими миазмами воздуха, как было принято считать раньше. Бесстрашный врач исследовал ареал заболеваний холерой в Сохо и быстро обнаружил, что источником заразы являлась питьевая колонка на перекрестке, вода в которой была отравлена близкой утечкой из поврежденной канализационной трубы.

Итак, в конце 1855 года был создан специальный совет, выбравший среди множества предложенных на конкурс схем проект итальянского архитектора Джозефа Базальгетти. Он решил возвести пять основных перехватывающих систем, три — на левом (северном) берегу Темзы и две — на правом. Они должны были не допустить попадания стоков в реку и обеспечить их сброс в находящееся совсем недалеко от восточной окраины Лондона море. Перехватывающие коллекторы для удешевления строительства сооружали прямо в русле Темзы, предварительно отгородив его часть кессонами. Кроме экономии, это дало еще два положительных эффекта. Во-первых, образовались добротные каменные набережные, во-вторых, некоторое спрямление и сужение русла реки заставило воды Темзы бежать быстрее. Таким образом дно было неплохо прочищено от скопившихся за века нечистот.

При устройстве кессонов вдоль береговых линий Базальгетти применил кладку кирпичей на цементный раствор, став новатором в этом способе строительства. До этого кирпичи клали на известковый раствор, затвердевавший крайне медленно, и который нельзя было наносить на влажную поверхность. Поэтому архитектор решил применить портлендский цемент, изобретенный в 1824 году каменщиком из Йоркшира. Этот вид цемента использовался только для отделочных работ, но Базальгетти был убежден, что он прекрасно подойдет для строительства канализации, потому что затвердевает даже под водой. Инженер приказал каменщикам смешивать его с грубым песком, вместо привычного мелкого, и даже использовать для этих целей гравий, фактически придумав бетон. Гравий до сих пор виден в соединениях между кирпичами, и укрепляя время от времени берег реки, современные строители утверждают, что старую кладку разрушить очень сложно, в ней до сих пор не появились трещины.

Впрочем, все эти работы бледнеют на фоне обустройства самих канализационных туннелей, которые не только пролегали глубже уровня дна реки, но и шли вдоль нее на протяжении 82 миль. Большинство строительных работ было проведено совершенно незаметно для населения, но когда Базальгетти строил что-то на поверхности, то это привлекало всеобщий интерес, как, например, "Кросснесс" - насосная станция, украшенная элегантными чугунными лестницами, и оснащенная четырьмя огромными паровыми двигателями. Или очень интересная с архитектурной и инженерной точек зрения станция "Эбби Миллс" с восемью паровыми двигателями, поднимавшими стоки на высоту 42 футов. Обе упомянутые станции были недавно отреставрированы и открыты для желающих полюбоваться красотой производственного дизайна 19-го века.

Содержимое канализации собиралось в огромных резервуарах к востоку от Лондона. Например, площадь резервуара, обслуживающего южную часть системы, достигала 6,5 акров при глубине 17 футов. Он мог вместить 27 миллионов галлонов стоков, которые ежедневно сбрасывались в море во время отлива. Такой накопительно-пульсирующий принцип работы канализации позволил долгое время обходиться вообще без очистных сооружений, строительством которых озаботились уже только в 20-м веке.

Ключевые объекты лондонской канализационной системы были возведены в течение шести лет. Ее официальный ввод в эксплуатация состоялся 4 апреля 1865 года. Это стало одним из самых знаменательных событий того времени, на котором не погнушался присутствовать принц Уэльский – будущий король Эдуард VII. Полностью же проект был реализован к 1870 году, и именно с тех пор Великий лондонский смрад стал достоянием истории. Стоимость работ составила совершенно фантастическую сумму в три миллиона фунтов. Но оно того стоило - канализация не только подарила британской столице чистый воздух, но и показала всему миру, на что способен портлендский цемент, сразу после этого нашедший самое широкое применение в строительстве.

По двум туннелям, каждый из которых выложен кирпичной кладкой, да еще и с соблюдением стиля, присущего викторианской эпохе, нечистоты и сточные воды и сегодня направляются к двум очистительным станциям - в Пламстеде и в Бектоне. Система поражает своей простотой, но, несмотря на свою незатейливую конструкцию без сбоев функционирует уже 150 лет. В самом начале туннелей их высота составляет примерно 1,25 метра, но по мере того, как бурные потоки нечистот увеличиваются в объеме, становится больше и диаметр туннелей. Например, в восточной части Лондона высота потолка туннеля составляет три с половиной метра, что не дает даже самым мощным потокам вырваться наружу.

Лондонская канализация недоступна для осмотра, даже опытным диггерам не разрешено спускаться в туннели. Связано это с тем, что в системе отсутствуют специальные возвышения и вероятность упасть в загрязненные потоки здесь очень велика. К слову, канализация столицы Франции Парижа, доступна для посещения туристами. В Лондоне же узнать о канализации и борьбе горожан за свою жизнь и чистоту Темзы можно только у очистительных сооружений, которые по замыслу архитекторов построены в виде католических соборов. С чем связано такое решение, доподлинно неизвестно. Хотя историки практически едины во мнении - это своеобразная дань Богу, который пролил на Лондон в начале строительства канализационной системы сильные дожди. Это природное явление хоть немного очистило на время Темзу и Лондон от нечистот и приостановило высокую смертность.

Канализация Лондона – это не просто индустриальное чудо света, она своеобразный памятник героизму людей, которые смогли спасти величественный город Европы. Кроме этого, история Великого смрада – это напоминание нашим потомкам о том, как безответственное отношение к окружающей среде может за считанные годы стереть с лица планеты все человечество.